— Я поищу плавник, — предложила девушка. — Будет совсем неплохо погреться у костра.

— Да… — медленно кивнул Ноннус. Так соглашаются, когда не ждут успеха мероприятия, но и особого вреда от него не видят. — А я исследую водоросли, думаю, кое-какие из них съедобны.

Он снова бросил взгляд на вершину холма — с мрачной усмешкой, к которой Шарина за время путешествия успела уже привыкнуть.

— Скорее всего, их вкус не понравится нашим товарищам, но есть придется, если они хотят сохранить свои зубы во рту, а не на платочке.

Он посмотрел на девушку и добавил:

— А еще я хочу построить маленький алтарь, чтоб вознести благодарность Госпоже за наше спасение.

— Ноннус, — окликнула его Шарина, — а где мы с тобой расположимся?

— А вот, сразу за линией прибоя, — ответил тот, кивнув в сторону пустынного берега. — Думаю, пятидесяти футов будет достаточно. Вообще-то я закрепил швартовы достаточно надежно, но наша лодка весит тонны, а море не лишено чувства юмора. В особенности это море…

И он погладил большим пальцем ноги гладкий камень.

Опустившись на корточки, Шарина принялась за поиски топлива для костра. Еще подплывая к острову, она обратила внимание на отсутствие плавника или другого привычного мусора на берегу. Но ведь могла же какая-нибудь ветка или кусок ствола заваляться в одной из ложбинок. Кроме того, ей было просто приятно снова побродить по твердой земле после долгих дней в плавании.

— Дитя мое! — послышался голос Ноннуса.

Девушка обернулась.

— Прошу тебя, будь осторожна, — сказал старик. — Думаю, на рассвете мы покинем остров, независимо от ветра. Здешняя земля не принадлежит нам. А мы ей…

Они обменялись улыбками, но отшельник при этом не снимал ладони с рукоятки своего пьюльского ножа. Так же, как Шарина не выпускала из рук топорика, который подобрала на Тегме.

25

На красном небе горело красное солнце. Жара стояла такая, что Гаррик припомнил сенокос в прошлом августе. Действительно, похоже. С той только разницей, что в воздухе не ощущалось запаха сена. Вернее сказать: вообще никаких запахов.

Гаррик потрогал рукоятку позаимствованного меча. Она была сделана из орехового дерева с неглубокими бороздками для пальцев и сохраняла приятную температуру. Но вот головка рукоятки и крестовидная гарда 57 из посеребренной бронзы уже изрядно нагрелись на этом черном солнцепеке. Если так дальше пойдет, к ним скоро невозможно будет прикоснуться. Сам удивляясь своей предусмотрительности, юноша вытянул из-за пояса складки туники и накрыл ими эфес, чтобы предохранить металлические части от излишнего нагревания. Теперь в случае необходимости он сможет смело схватиться за меч. И, возможно, это спасет жизнь ему и Теноктрис…

Гаррик почувствовал, как некто на заднем плане его сознания удовлетворенно кивнул. О, кто-кто, а уж этот человек был хорошо знаком с оружием.

— Здесь всегда так, госпожа? — спросил юноша. Он вновь оглядел пустынный пейзаж вокруг — одни только черно-красные тени. Ни движения, ни ветерка, ни звука. Если не считать его собственного голоса. — Именно здесь обитают демоны?

— Здесь обитает Стразедон, — поправила его Теноктрис. — Что касается других демонов… Гаррик, никто до нас не ставил таких опытов. Во всяком случае, никто не вернулся назад, чтоб составить описание своих путешествий.

— Ясно, — кивнул юноша. — В конце концов, это не имеет значения.

Колдунья устроилась на земле и принялась рисовать своей самшитовой веточкой символы. Почва здесь представляла собой разогретую смесь песка и глины. Когда жар просочился сквозь огрубелую кожу подошв, Гаррик инстинктивно передвинулся в более темное место — предыдущий жизненный опыт подсказывал ему, где искать прохладу.

И был наказан. Ему показалось, будто он ступил на горячие угли. С воплем Гаррик отпрыгнул обратно, на красную колеблющуюся от жара почву.

Прежние инстинкты могли сослужить плохую службу здесь. Они могли даже убить.

Теноктрис тем временем нарисовала схематическую фигурку человека, в центре которой поместила незнакомый символ. Теперь она заключала ее в круг, образованный словами на Старом Языке.

Юноша снова огляделся по сторонам. Пейзаж выглядел малопривлекательным, но не столь уж необычным, если б можно было поменять свет и тьму местами. Дикая земля — в основном изъеденные сушью холмы, вздымавшиеся на сотни футов под красным небом.

Растительность полностью отсутствовала, равно как и животный мир. Но куда бы ни посмотрел Гаррик, боковым зрением он улавливал едва уловимые движения. Это нервировало юношу, он не спускал руки с покрытого туникой эфеса меча.

Теноктрис покончила с надписью и с едва заметной улыбкой подняла глаза на своего юного спутника.

— Думаю, нужно подождать несколько минут, прежде чем читать заклинание, — сказала она. — Полдень — самое лучшее для этого время, И он почти наступил.

Гаррик оттянул пропотевшую тунику на груди, чтоб хоть чуть-чуть охладиться, и попытался улыбнуться старой колдунье в ответ. Хотел бы я, чтоб у меня на голове была шляпа… на этом солнцепеке. Юноша поймал себя на том, что старается думать о чем угодно, лишь бы отвлечься от настоящих проблем.

— Заклинание должно привести нас к Стразедону? — спросил он, невольно вспоминая, чем закончилась эта попытка для Бенлоу.

Да и как уберечься от демона? Исковерканный пейзаж не оставлял для этого возможностей. Долина, в которой они находились, пересекалась дюжиной рвов. Они вели во все стороны, и в каждом из них мог притаиться демон или любое чудовище.

Ярко-красные тени пересекали расселины шириной в несколько ярдов — поди узнай, где сидит враг!

Помнится, Бенлоу кричал, но не очень долго.

Теноктрис покачала головой.

— Стразедон присутствует во всем, что мы здесь видим. Он везде и нигде, — пояснила она. Колдунья подобрала щепотку песка и струйкой просыпала его меж пальцев. — Я собираюсь найти Лиану, поскольку она нечто конкретное в этом безликом однообразии, что нас окружает.

Женщина оглянулась.

— Все это… — она грустно усмехнулась собственным мыслям. — Все это кажется мне потрясающим. Я и не мечтала увидеть подобное. Здесь сосредоточено столько Силы, что она… затвердела.

Она развела руки, как бы желая обхватить невидимую стену.

— Сила здесь чистая, в своем изначальном виде, — продолжала она. — Не то что спутанный клубок на нашем плане — том, что ты называешь реальным миром. И в ее небывалой интенсивности наш шанс. Именно это может нас спасти: мощь Стразедона мешает ему работать, пробиваться сквозь саму Силу.

Гаррик чувствовал, что горло у него пересохло, губы тоже потрескались — так, что трудно говорить. Но все же он спросил:

— Так вы считаете, здесь нет того демона, с которым столкнулся Бенлоу? Который убил его? Мы просто найдем Лиану и вернемся с ней обратно?

— Демон есть, — охладила его пыл Теноктрис. — И пока он жив, он не отдаст нам девушку.

Она замолчала и предостерегающе подняла свободную руку.

— Время настало, — произнесла колдунья. Отрешившись от собеседника, она стала водить своей палочкой и шептать заклинание.

Гаррик кивнул, снова нащупав рукоятку меча. Он замер в ожидании.

В центре нарисованного круга раздался щелчок, будто сук треснул в костре. Появился всплеск белого света. Он стал расширяться — сначала медленно, затем с нарастающей скоростью. Так катится камень по голому утесу, все убыстряя свой бег по направлению к волнующемуся внизу морю. Дорожка огня побежала по земле, стала подниматься на холм с плоской вершиной и там скрылась из виду. Созерцание этого чистого огня странным образом успокоило нервы юноши, до того натянутые до предела.

— Ну так вперед, — вслух произнес Гаррик. Он помог Теноктрис встать с земли. Склон, по которому им предстояло подниматься, был довольно крутым. Но трещины и разломы создавали некое подобие ступенек. Так что можно было идти.